История города Саратова

Чуть более четырех веков назад на волжском берегу для защиты Русского государства от набегов кочевников на Волжский торговый путь был заложен укрепленный городок Саратов. Это вероятнее всего был рубленый город, строительный материал для которого заранее был заготовлен и сплавлен вниз по реке. Город окружали крепостные бревенчатые стены с шестью башнями и бойницами в них. В каждой из башен постоянно дежурили стрельцы с огнестрельным оружием. Были в городе и охраняемые ворота. Защитой от нападения врагов служили также ров и вал перед стенами.

Саратов не предназначался для накопления военных сил. Он был небольшой крепостью. Население его составляли лишь 300-400 пеших и конных стрельцов; они «находились в постоянных разъездах и военных экспедициях. Начиная же с осени, жизнь в крепости замирала: движение по Волге прекращалось, мимо города не проходил ни конный, ни пеший; на далекое расстояние не было никаких русских поселений» .

Нельзя сказать, что у историков не было расхождений в установлении даты «рождения» Саратова. Однако опубликованные в 1941 году документы не оставляют сомнений, что это 1590 год. «А в 98 (7098) году поставлен город Саратов». Любопытно также свидетельство, представленное на выставку, устроенную по случаю 300-летия города. Это было Евангелие, написанное попом Денисом Ивановым. На чистом листе, отдельно от текста, есть запись о событии, заслуживающем особого внимания: «Лето 7098 (1590г.) месяца июля во 2 день на память положения пояса Пречистые Богородицы приехал князь Григорий Осипович Засекин, да Федор Михайлович Туров на заклад города Саратова ставити».

Документов, относящихся к тому времени, сохранилось очень мало, и поэтому между исследователями истории нашего края не раз возникали разногласия по тем или иным вопросам. Если ученые сравнительно скоро пришли к одному мнению, что именно в 1590 году возник Саратов, то относительно места его основания довольно долго спорили, привлекая все новые косвенные свидетельства из архивов.

Первоначально город, считают большинство ученых-краеведов, был заложен на правом берегу Волги у местности, где сейчас расположено село Пристанное. На карте Московского государства, составленной по приказу царевича Федора Борисовича Годунова, равно как и на карте И. Массы – современника первого царя-самозванца Лжедмитрия 1, Саратов и Царицын показаны на нагорной стороне Волги.

В документах того времени Саратов нередко именуется Новым городом , и он действительно был таким по отношению к Самаре и Царицыну. Он преграждал путь с Дона крымским татарам, ногайцам и «воровским» казакам. Для них Царицын стал таким же ключом к Волге, как город Азов к Азовскому и Черному морям, поэтому зорко наблюдали воеводы за продвижениями «лихих людей». Однако путь через Переволоку был не единственным путем на Волгу. Можно было обойти Царицын и в верховьях донских притоков – Медведицы и Иловли – достичь удобного места, выйти на широкий простор. Этому-то и препятствовал Саратов.

Почему новый город назвали Саратовом? В большинстве случаев это название расшифровывают как «Сары – тау» - желтая или красивая гора, исходя из предположения, что таков был цвет глины часто осыпавшейся Соколовой горы или других желтых в обрывах гор, тянувшихся до Пристанного, а также отмечая своеобразную их красоту. В русском языке эпитет «красный» обычно приложим для обозначения чего-то хорошего, красивого, ценного: красноречие, красная девица, краснолесье, красная рыба и т.д. Для того же определения прекрасного, обладающего высокими достоинствами, в тюркско-монгольских языках служит желтый цвет. Есть еще один вариант происхождения слова «Саратов», также упоминающийся исследователями: от «Сары атав». «Атав» с тюркского переводится как остров. В документах конца ХУ1 – начала ХУП веков Саратов именовали островом, хотя город на острове никогда не был. Но в древности слово «остров» могло обозначать урочище, то есть любую часть местности, отличную от остальных: лес среди поля, гору, скалу или что-то другое, хорошо видное издали и служащее ориентиром для кочевников и проезжавших по Волге людей.

В ХУП веке Саратовская крепость по-прежнему защищала Волгу от нападений кочевников. Разница была лишь в том, что татар-нагайцев в Нижнем Поволжье сменили калмыки. Они оттеснили нагайцев в степи Прикубанья и северного Причерноморья под власть крымских ханов. Нападения крымцев и ногайцев на русские города-крепости продолжались. Именно этим и объясняется увеличение численности постоянного гарнизона Саратова, который к середине 60-годов достиг 526 человек. Правительство за участие в строительстве новых укреплений города давало прибавки к окладу и денежному жалованию. Жили конные и пешие стрельцы с семьями в свох дворах за городом, в укрепленном полисадом месте – посаде. Большую часть гарнизона составляли постоянные жители Саратова, а остальные (их называли «годовальщиками») сменялись каждые два-три года.

Население города было пестрым. Сюда приходили из разных мест России ремесленники, торговцы, работные люди, казаки. Среди приезжих встречались очень богатые люди, они снимали на несколько лет места рыбной ловли, тянувшиеся на десятки километров вдоль Волги и образовывали рыбные артели (ловли) из неимущих жителей саратовского посада.

Постепенно кроме рыбных ловель стали отдавать на откуп и земельные угодья. Хлеб пока еще не сеяли – из-за опасности нападения кочевников. Земли использовали как сенокосные угодья, т.к. служивая верхушка покупала скот у калмыков и после откорма отгоняла его на Макарьевскую ярмарку в Нижний Новгород.

В это время в Нижнем Поволжье появилось много беглого люда, собранного С.Т. Разиным в 10-тысячное войско. В первой половине августа 1670 года войско Разина подошло к Саратову. Большая часть разинцев плыла на стругах, 2000 конников шли левым берегом. Брожение в городе стало вполне открытым. Известно, что накануне в городе произошло восстание 500 стрельцов. Они ушли из города и присоединились к войску Разина. Стрелецкий голова бежал из города вместе с другими начальниками. 15 августа 1670 года ворота города были открыты, народ приветствовал разина хлебом-солью и колокольным звоном. Игумен Богородского монастыря вышел навстречу разинцам с крестом и благословением.

Разин учинил суд над саратовскими правителями. Воевода был утоплен, его помощники и бояре – убиты. В Саратове, как и в других городах Поволжья, взятых Разиным, было учреждено казачье управление – казачий круг. Разин распорядился раздать городской бедноте хлебные запасы, имущество дворцового рыбного промысла. С августа 1670 года Саратов был одним из опорных пунктов разинцев, где они укрывались от царских воевод после поражения под Пензой. Лишь в середине 1671 года, одними из последних, «повинились» саратовцы. Гарнизон был расформирован, стрельцы сосланы на север.

Вскоре после подавления восстания С.Т. Разина поступило распоряжение воеводы «Саратов город на горах делать новый». Скорее причиной переноса было то, что город рос, он уже не был только военным городком со стрелецким гарнизоном. Все большее значение приобретало в нем посадское население, занимавшееся рыболовецким промыслом, а также торговлей скотом и солью с астраханских озер. Еще прежде рыбной ловлей в больших размерах занимались монастыри, получившие от правительства грамоты на беспошлинную ловлю рыбы по Волге и Большому Иргизу. Доставка товаров в Москву с правого берега, конечно, была более удобна, чем с левого.

Постройку нового города облегчало то, что левобережный Саратов сплошь был деревянным. Многие строения были разобраны и переправлены на новое место. Это, конечно, не было единовременным актом, и в период стройки существовали как бы два Саратова. Часть жителей и стрельцов оставались долгое время в старом городе, наблюдая за кочующими калмыками. Вдоль берега Волги был выложен земляной вал с деревянными башнями на нем.). Укрепления Саратова выдержали двукратные набеги ногайских татар. Они имели трое ворот – Московские, Царицынские и Казанские. Город в ХУП веке, хотя и оставался в первую очередь сторожевой крепостью на Волге, был также одним из центров волжской торговли. Значение его в этом плане увеличивалось с каждым десятилетием. «Рыбным городком» называли в документах тех лет Саратов. Он круглогодично поставлял рыбу в Москву и центральные области страны.

«Знатным» (то есть богатым) торговым городом назван Саратов в «Географическом описании реки Волги»… и «Географическом лексиконе» в конце 60-х – начале 70-х годов ХУШ века. Именно с середины ХУШ века началось экономическое развитие Саратова как ремесленного и торгового города. Действительно, проезжавшие через город путешественники, ученые отмечали крупное торговое значение Саратова. Что же повлияло на расширение торговли Саратова и сделало город одним из крупнейших в Поволжье? Очевидно, устройство в 1718-1720 годах укрепленной Царицынской сторожевой линии. Она протянулась от Царицына на Волге до Паншина на Дону. На линии появились четыре земляные крепости, укрепленные валами и рвами. Для сторожевой службы было учреждено Волжское казачье войско, в котором насчитывалось более тысячи человек. Тем самым был создан надежный кордон против набегов ногайских и крымских татар. Теперь Саратов утратил свое значение как военная крепость. Торговля рыбой, солью, мануфактурой, галантереей велась в Саратове круглогодично. В конце июня, как правило, у города останавливался караван судов с товарами, спускающимися вниз по Волге к Астрахани. У Казанского взвоза с 1 по 8 июля организовывалась ярмарка – Казанская (просуществовавшая до Х1Х века). Осенью с прибытием низовых караванов с 21 октября по 21 ноября саратовцы шли на Вознесенскую ярмарку, также традиционно проводившуюся до конца Х1Х века. Третья ярмарка – Никольская – устраивалась с 9 мая по 1 июня. В это время начала зарождаться и промышленность, начали пробиваться ее слабые «ростки». Почти одновременно появились кирпичный и гончарный заводы. Лодки и суда надо было зачаливать, буксировать, укреплять на них груз и т.д. Поэтому стародавними производствами Саратова следует считать канатные фабрики, или пеньковые амбары, как их тогда называли.

Шелковые чулки, атлас и тафта «изрядной работы» производились на шелковой фабрике француза Вердье. На шляпной фабрике Палиса делали пуховые и поярковые шляпы. Умение и любовь тех, кто возводил город, теплое дыхание мастеров наполнило наш город изнутри, защитило снаружи и вознесло над суетливой жизнью.