Славянская мифология

Славянская мифология – одна из актуальных тем истории культуры. При всей своей значимости она по-прежнему остается наименее известной.

Долгое время работы, связанные с этой тематикой, были не доступны даже специалистам. В последние годы табу на изучение темы было снято, появились многочисленные переиздания трудов ученых XIX – XX веков : А.НАфанасьева, В.И.Даля, С.В.Максимова, Б.А.Рыбакова. материал о древних славянских богах невелик. А.С.Кайсаров выделял несколько различных источников получения данных. Их можно разделить на пять основных групп. К первой группе относятся русские летописи и поучения против язычества. Вторую группу составляют донесения католических миссионеров о религии славянских племен. Третью группу образуют польские и русские записи XV – XVII вв. Четвёртым источником является топонимика: «Перунова гора», «Волосова улица». И, наконец, пятым источником является фольклор славянских народов, где в обрядовых песнях часто упоминаются собственные имена богов.

Изначально славянские мифы были сохранены волхвами в священном узелковом письме. После крещения Руси каста волхвов была уничтожена, и древнее знание о мире утратилось. Современный человек может лишь догадываться об истинном смысле мифических преданий славян. Эти тексты собраны буквально по крупицам и реставрированы Александром Игоревичем Асовым в книге «Русские веды».

Многое в обычаях, обрядах и традициях русского народа уходит корнями в необычно богатую, яркую славянскую мифологию. Что мы знаем об этом?

Славянская мифология – истоки нашей древней культуры, первоначальное мировоззрение, тайное Знание. Мы почти утратили связь со своими корнями, потому что уделяем им слишком мало времени.

Мы почти утратили связь со своими корнями, потому что уделяем им слишком мало внимания. А если было бы иначе, сколько бы можно было познать, открыть, предвидеть. Но об этом позже…..

IX век. Богатый и привольный край – Русь изначальная. Человек живет в тесном контакте с природой, с мирозданием, со всей вселенной.

Тот человек и наш современник. Расстояние между ними – двенадцать столетий. Но так ли уж отличались наши предки от нас? Так же, как мы, чувствовали и воспринимали окружающий мир. Так же хотели знать, как этот мир устроен. Наверное, им было проще, чем нам. Живя и чувствуя себя частицей природы, вселенной, они даже не задумывались о происхождении мира. Они просто знали, потому что жили этим и были его частью. Тот Человек совмещал в себе элементы мироздания: четыре стихии, небесное, земное пекельное царство, Свет и Тьму, Правду и Кривду, Явь и Навь. Человеку было достаточно облечь свое чувство (чувство единения с космосом) в удобную красивую форму для передачи другому человеку – миф, легенду, предание. А истинный смысл мифа был понятен лишь посвященным в тайное Знание – волхвам–язычникам.

После крещения Руси, когда в жизнь славян-русичей вторглись чужая вера и чуждые боги, каста волхвов была уничтожена и Знание о мире утратилось. С тех пор нам так и не известен истинный смысл мифических преданий древних славян. Мы можем лишь догадываться о нем.

Передо мной – «Русские Веды», тексты славянских космогонических мифов, собранные буквально по крупицам и реставрированные Александром Игоревичем Асовым. Изначально мифы о космогонии были сохранены волхвами в священном узелковом письме. Почему именно узелковом? А не пряжа ли это самой Макоши, богини судьбы? Сложные запутанные узлы – не дело ли рук Доли и Недоли? Если это так (а нам известно, что никто не в силах изменить своего жребия – развязать узелок на пряже Макоши), то не значит ли это, что космогония наша незыблема, что рано или поздно проявится она в сознании каждого славянина и силы Яви и Нави будут бороться в человеческой душе?!

Итак, существует текст мифов. Но миф ещё не представление о космогонии. Миф нужно истолковать, увидеть в нем подтекст, хотя бы немного приоткрыть завесу, за которую спрятали от нас Знание волхвы.

Начало славянской космогонической мифологии мало отличается от греческой или индийской. Вообще, в основе любой космогонии лежит переход от хаоса к упорядоченному космосу, миру, сфере жизни. Космогонические мифы часто начинаются с описания того, что предшествовало творению, то есть небытия, хаоса, а у славян – с Тьмы кромешной. «До рождения света белого тьмой кромешною был окутан мир. Был во тьме лишь Род – прародитель наш. Род – родник Вселенной, Отец богов. Род рожден собой и родится вновь. Род – все боги и вся поднебесная, Род – что было и то, чему быть предстоит, что родилось и то, что родится».

В самом начале мифа идет речь о достаточно абстрактном понятии, о Роде. В начале Род был заключен в яйце: был он «семенем не пророщенным, почкою нераскрывшейся».

Яйцо, семя, почка символизируют скрытую жизнь, мощь, энергию. Но пришло время, и «Род родил Любовь – Ладу-матушку». Здесь нужно заметить, что практически во всех космогонических мифах народов мира процесс созидания идет по следующей схеме: хаос – небо и земля – солнце, месяц, звезды – время – растения и т.д. но у славян прежде всего из хаоса родилась Любовь. И мне кажется, что очень важно: в самих корнях славянского мироощущения лежит Любовь, а следовательно – Доброта, и Гуманность, и Милосердие.

В чем же дело? Откуда столько страдания на русской земле? Увы, вопрос остается пока без ответа.

Один из важнейших моментов космогонического процесса – сведение всего сущего к единому и выведение всего из единого. Особенно это важно, когда речь идет о человеке, равном Вселенной (то есть человек включает в себя все элементы мироз.

Макошь

Макошь – женское божество, оно является одним из наиболее загадочных и противоречивых. Упоминание этой богини встречаются во многих источниках, но они очень отрывочны и кратки. Макошь упоминается автором «Повести временных лет» в составе так называемого пантеона Владимира.

Отношения исследователей к этому божеству весьма различно. Некоторые считали его близким к восточной Астарте или греческой Афродите. Н.М.Гальковский полагал, что Макошь – нечто вроде русалки, «дух умершего».

Не ясно не только этимология имени Макошь, но даже его орфография. Принимая часто встречающуюся в источниках форму Макошь, это слово связывали с глаголом «мокнуть» или же с финским племенным названием «мокша», хотя у самой мордвы – мокших такого божества нет. Что же касается формы написания имени богини, то встречаются два варианта: Макошь и Мокошь. В дальнейшем будем употреблять акающую форму Макошь, хотя она и не господствует в источниках.

Для нас представляет значительный интерес семантический ряд слова «кошь»: корзина, плетеный возок для снопов (они известны со времен энеолита); «кошьница», «кошуля», «кошелка» - различные, обычно плетеные, емкости для зерна, хлеба и других продуктов; иногда мера емкости.

С другой стороны, синонимом слова «жребий» в русском языке являлось слово «кошь». Двойственность смыслового значения этого слова можно легко объяснить, если покопаться в первоначальном значении слова жребий. В прямом первоначальном смысле оно относилось к хозяйству, к различным приспособлениям для хранения и перемещения продуктов земледелия и к скотоводческим сооружениям. Словосочетание «мой жребий» означало тогда не что иное, как «мой воз снопов», «моя корзина зерна», одним – «мое благо».

Отсюда на стадии матриархального земледельческого мышления только один шаг до появления представлений о покровительнице наполненных кошей, о матери урожая. Это – не богиня произрастания, не божество плодородия как такового, а богиня итогов хозяйственного года, мать урожая в его окончательной форме.

Макошь (если верно именно такое правописание) вполне может быть осмысленна как Ма- кошь – «мать хорошего урожая», «мать счастья».

В «Песнях птицы Гамаюн» («Русские веды, клубок третий и клубок шестнадцатый») о Макоши рассказано так: «Род родил затем Макошь- матушку, мать- богиню, судьбу неминучую. Из тех нитей сплетается наша жизнь – от завязки – рождения и до конца, до последней развязки и смерти. А богиня Недоля и Долюшка на тех нитях не глядя, завязывают узелочки, на счастье, на горе ли – только Макоши это ведомо. Даже боги перед ней преклоняются, как и все они подчиняются тем неведомым нитям Макоши».

Проведя анализ имени богини, мы уяснили одну из ее функций. Однако для понимания истинной роли Макоши в мифологии прежде всего необходимо рассмотреть контекст, в котором упоминается её имя в XII-XIV вв.

Рассмотрим отрывок одной из наиболее известных летописей: «И нача къняжити Володимер в Кыеве един. И постави кумиры на хълме въне двора теремъного: Перуна древяна, а главу его съребряну, а ус злат, и Хърса, и даждьбога, и Стриборга, и Съмыргла, и Макошь».

Макошь поставлена здесь в самом конце перечня, после священной собаки Семаргла. В поучениях против язычества XII-XIV вв. мы видим определенную систему в перечнях языческих богов. Макошь иногда примыкает к списку летописных богов (Перун, Хорс и др.), но чаще всего её имя оказывается в соседстве с вилами – русалками и собакой Семарглом, что составляет определенный комплекс аграрно-магических представлений, так как Семаргл был связан с семенами и всходами, а русалки – с орошением полей туманом (росой) и дождем. Надо полагать, что соседство имен поучений не случайно, а вполне осмысленно.

Большой интерес представляет контекст, в котором находится Макошь в «Слове об идолах». Здесь упоминается Геката и рядом с ней вторично Макошь: «….мажють Екати богыню, сию деву творять, и Макошь чтуть…» Если в первом случае Макошь находилась в общем перечне славянских божеств, то здесь повторное нарочитое упоминание Макоши выглядит как пояснение греческой Гекаты – Екати. Образ Гекаты проделал в античном мире сложную эволюцию от богини, повелевавшей всей Вселенной, до покровительницы человеческого благосостояния, дарующей удачу в делах и победу в состязаниях. В конце концов Геката стала восприниматься греками как мрачная богиня заклинаний и гаданий, связанная с миром мертвых. Какую ипостась этой богини имел в виду Григорий Богослов, сказать трудно. Он был начитанным и образованным писателем, хорошо знакомым с античной литературой, и мог выбрать для своего обличения и геосидовскую космическую Гекату, и богиню успеха классической поры, но наиболее вероятно, что он бичевал кровавый культ Гекаты позднейшей фазы представлений о ней, когда они рисовались людям окруженной «страшными и мрачными призраками» душами умерших и своими псами.

Русский художник, уподобляя Макошь Гекате, не совершал ошибки, так как в его собственном тексте Макошь стояла рядом с душами умерших (вилами) и священной собакой.

Возможно, что русская Макошь отражала в какой-то мере и среднюю фазу гекатовского культа, являясь благожелательной богиней, связанной с аграрно- магическим комплексом представлений: ведь русалки и Семаргл содействовали получению урожая.

Рассматривая крестьянские верования русского Севера, мы можем отметить наличие культа Макошь- Пятницы. В народных верованиях Пятница предстает перед нами как богиня-пряха, подательница благ, покровительница плодородия. Она со своими русалками тесно связана с водой: покровительствует святым целебным источникам и колодцам. Наши предки молились ей о всяком благополучии и счастье домашнем. По общему древнерусскому верованию Макошь – Пятница признаваема была покровительницей полей и скота. Она требовала неукоснительного повиновения и запрещала бабам работать в день, посвященный ей, то есть в пятницу. За нарушение запрета она может истыкать виновницу кудельной спицей или даже превратить в лягушку.

Существует легенда, как Макошь-Пятница превратила «бабу непочетницу» (её не почитающую) в лягушку, «с тех пор и лягушки по земле пошли…» Считалось, «кто много в пятницу смеется – в старости плакать будет».

На одних рисунках Макошь-Пятница представлена в виде худой, высокой женщины в рубище с длинными спутанными волосами. В других областях на рисунках и вышивках она изображена в светлых ризах, в цветах, там её считают святой мученицей. Она ходит по земле в виде молодой женщины и примечает, кто как живет, заступается за простых женщин, помогает им в работе по дому. Молодым девушкам может подыскать хорошего жениха, если девушка скромна, трудолюбива и почитает Макошь-Пятницу. Девушки ходили в пятницу на реку и на берегу, глядя в воду, молили: «Макошь-Пятница, пошли мне жениха доброго».

С приходом христианства на Русь культ Макоши трансформировался в культ Параскевы-Пятницы (св.Пятницы). так как Пятница почти полностью заслонила собой архаичную Макошь, от культа которой уцелело лишь несколько поверий, то рассмотрение культа Пятницы может помочь нам в воссоздании первоосновы культа её предшественницы.

Параскева-Пятница, как и её языческая предшественница, была связана с водой (известны «Пятницкие родники»).В.И.Чичеров свидетельствует о том, что образ Параскевы-Пятницы (или иконы) неведомо как и почему «являлся» в источниках и водоемах. Это наблюдение подтверждает предположение о наличии двойника у языческой Макоши, роль которого выполняет христианская Параскева-Пятница. В древних текстах Макошь соседствует с русалками, непосредственно связанными со «священной влагой земли».

В день св.Параскевы (28 октября) приносили в церковь для освещения разного вида плоды, которые хранились в домах как священные предметы. Пятнице иногда посвящали первый сжатый сноп. День 28 октября считался также днем Пятницы-Льняницы, когда «простолюдины носят в церковь отрепанную первину льна». Обработка льна, прядение кудели и шерсти особенно роднят Пятницу и Макошь.

Пятница считалась, кроме всего указанного выше, и покровительницей торговли. В 1207 году в Новгороде Великом на Торгу была построена церковь Пятницы. Все это объясняет наличие рога изобилия в руке у Макоши на Збручском идоле.

Культ Парскевы-Пятницы развивался довольно рано и, по всей вероятности, уже с XII-XIV в. Начал заменять культ Макоши. Последнее, что стоит отметить в трансформированном в христианское время культе Макоши-Пятницы, - это существование веры в 12 пятниц в году и особого апокрифистического пятничного календаряря. В этом календаре праздничной неделей Пятницы-Макоши считалась неделя около 1-8 ноября.

Итак, основываясь на всех приведенных выше фактах, мы можем сделать вывод: Макошь – богиня плодородия, воды, покровительница женских работ и девичьей судьбы. Её образ запечатлен на главной, лицевой грани Збручского идола, празднества в её честь проводились еженедельно, ежемесячно и особенно в осеннюю пору – на рубеже лета и зимы.