Краткое содержание произведения "Преступление и наказание"

Преломление автобиографического материала в творчестве Федора Михайловича Достоевского – это сложная и интересная проблема, которая уже много раз привлекала внимание историков, философов, писателей и литературоведов. Как любая сложная проблема, она находила противоположные решения.

Наиболее одиозным способом её решения является отождествление личности автора, его нравственной и идеологической позиции с позицией и личностью его героев. Одиозной эта позиция является потому, что излюбленный тип героя Достоевского – личность, способная переступить через нравственные и юридические законы.

Одним из первых повод к отождествлению эмпирической личности Достоевского и его героев дал Н. Н. Страхов, который утверждал в письме ко Л. Н. Толстому, что «Достоевский был зол, завистлив, развратен» .

Эти слова Страхова после публикации письма в 1913 г. вызвали большой резонанс. Одних они глубоко возмутили , другие поддались искушению приписать Достоевскому весь преступный опыт его героев, все их темные мысли и комплексы.

Второе решение проблемы характерно для литературоведения советской эпохи. В период так называемой «борьбы за литературное наследие» Ф. М. Достоевского акцент делался на противоположности личности и нравственной позиции героя .

Мы бы хотели занять промежуточную позицию. Многочисленные высказывания самого Достоевского, признания, которые содержатся в переписке, воспоминания о нем современников подтверждают, что великий писатель был личностью сложной, часто мучился от осознания собственного несовершенства. В письме к брату Михаилу Достоевский писал: «У меня есть ужасный порок: неограниченное самолюбие и честолюбие» . Слова эти были написаны в 40-е годы, но подобного рода самооценки можно встретить и у более «позднего» Достоевского. Создавая свои произведения, он пытался освободиться от собственного нравственного опыта. Константин Мочульский использует хорошее словосочетание «изживание опыта» . Однако полное освобождение от него невозможно, и поэтому часть автора живет в его героях.

То же самое касается идеологического опыта Достоевского. Как известно, в 40-ые годы, в период увлечения идеями Белинского, потом Петрашевского, Достоевский прошел через искушение бунтом, атеизмом, и в своём творчестве, после перерождения убеждений, он отрекается от собственных нигилистических представлений. Но он не может полностью избавиться от своих сомнений – достаточно вспомнить его признание в письме к Фонвизиной: «Жажда верить тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных» .

Цель, которую мы ставим перед собой, состоит в том, чтобы показать особенности преломления личного опыта Достоевского в романе «Преступление и наказание».

Опыт автора, его позиция присутствуют в романе в разных формах. Достаточно упомянуть, например, что суждения Разумихина о среде, социалистах повторяют слова самого Достоевского в его публицистических статьях. Мы же акцентируем наше внимание только на личности Раскольникова.

О Достоевском написано очень много, и поэтому трудно найти какие-то новые, неизученные аспекты его творчества. Тем не менее, мы считаем, что в нашей работе есть научная новизна. Она заключается, во-первых, в попытке примирить крайности, которые господствуют в соотнесении личности Раскольникова с личностью Достоевского. Во-вторых, в работах Бурсова, Мочульского, Сараскиной, Анри Труайя, с которыми мы познакомились , идеологический и нравственный опыт Достоевского и Раскольникова соотносятся только в общем плане, без конкретного текстуального анализа. Пытаясь сопоставить текст романа и факты биографии Достоевского, мы делаем наблюдения и высказываем предположения, которых не встречали у других исследователей.

На первый взгляд, никаких оснований для сближения Достоевского и Раскольникова не существует. У писателя есть гораздо более автобиографичные герои, например, Алексей Иванович из романа «Игрок», испытавший, как и автор, две роковые страсти - к рулетке и к «инфернальной» женщине.

Раскольников ни внешним обликом, ни образом жизни, ни фактами биографии, ни судьбой не напоминает нам Достоевского, если не считать того, что оба они проходят через опыт каторги. Именно при описании каторги, в эпилоге романа, мы нашли несколько прямых совпадений в судьбах Раскольникова и Достоевского.

Во-первых, в свое время будущий автор «Преступления и наказания» был осужден военным трибуналом на 8 лет каторжных работ II разряда в крепости .

Из эпилога романа мы узнаем, что Раскольников тоже был осужден на 8 лет каторжных работ II разряда. Оба они подвергаются уголовному наказанию. Но Раскольников – это убийца, уголовный преступник, лишивший жизни двух женщин; Достоевский же был осужден за политическое преступление. Тем не менее, совпадение кажется нам знаменательным. Неслучайность этого совпадения подчеркивается еще одним, гораздо более важным сходством. Раскольников, как и Достоевский, испытал на себе особую ненависть и презрение каторжников: «Презирали его, смеялись над ним, смеялись над его преступлением те, которые были гораздо его преступнее.

• Ты барин! – говорили ему. – Тебе ли было с топором ходить; не барское вовсе дело».

Сохранилось много источников, по которым можно узнать о впечатлениях, вынесенных Достоевским с каторги. Из писем к брату, «Дневника писателя», автобиографических «Записок из Мертвого дома» мы узнаем, что Достоевский почти все 4 года, проведенных в Омском остроге, страдал от ненависти и презрения к нему каторжников. И не раз слышал он слова: «Не барское это дело». Правда, речь шла о преступлении другого рода, не уголовном, а политическом. Более того, Достоевский приписывает Раскольникову собственные впечатления от общения с каторжным народом: «Вообще же и наиболее стала удивлять его та страшная, та непроходимая пропасть, которая лежала между ним и всем этим людом…. В остроге были тоже ссыльные поляки, политические преступники. Те презирали их свысока; но Раскольников не мог так смотреть: он ясно видел, что эти невежды во многом гораздо умнее этих самых поляков».

Если не знать, что это цитата из романа, можно принять ее за фрагмент письма Достоевского или отрывок из «Дневника писателя»: и поляки-политические преступники , презирающие русский народ, и осознание глубины собственного разрыва с народом – все это подчеркнуто автобиографично.

Достоевский приписал Раскольникову не только свой эмпирический каторжный опыт, но и собственные почвеннические прозрения. В этом убеждает фраза: «Он знал и понимал общие причины такого разъединения; но никогда не допускал он прежде, чтоб эти причины были на самом деле так глубоки и сильны». Мы считаем также, что, приписывая эту мысль герою, Достоевский даже забегает вперед, так как в пределах сюжетного действия «Преступления и наказания» Раскольников только подошел к порогу раскаяния и не мог осознавать в полной мере народной правды, как ее понимал сам Достоевский.

В чем же причина столь явного автобиографизма эпилога романа? Для ее понимания, как нам кажется, надо иметь в виду, что связь между двумя преступлениями, политическим и уголовным, не буквальная, а ассоциативная. Раскольников убил, чтобы проверить, относится ли он к «высшим» людям. При этом он пытался прикрыть свою гордыню, желание властвовать «над всем дрожащим муравейником» словами о благе людей. Осуждая идею Раскольникова, Достоевский пытался развенчать современные ему социальные, философские, политические идеи, пришедшие в Россию из Западной Европы и чуждые, как он считал, натуре русского человека. Он хотел показать, до каких последствий могут довести человека безбожие, гордыня, желание самоутвердиться. Именно в этих пороках он упрекал современных ему радикалов, в частности, Чернышевского . Этот ответ можно было бы сформулировать словами Раскольникова, обращенными к Лужину: «…а доведите до последствий…и получится, что людей можно резать».

Таким образом, бунт Раскольникова – аллегория политического бунта. И неслучайно он совершает свое преступление топором, как бы реализуя метафору тех русских радикалов, которые «звали Русь к топору».

Но дело в том, что сам автор «Преступления и наказания» прошел через искушение политическим бунтом. В период пребывания в кружке Петрашевского он вошел в самую радикальную группу – Дурова – и попал под влияние Николая Александровича Спешнева, которого звал «своим Мефистофелем». Мы думаем, что Достоевский так глубоко переживал свою вину, так страстно старался освободиться, отречься от нигилистического опыта именно потому, что поддался очень сильному искушению. Роман «Преступление и наказание» и стал одной из попыток «изживания» собственных идейных заблуждений. Развенчивая революционеров-шестидесятников, Достоевский и себя винит за прежние убеждения. По Достоевскому, с идеей нельзя шутить. Помыслив о преступлении, Раскольников обречен воплотить свою «проклятую мечту». Достоевский, в отличие от Раскольникова, виновен только в помысле. Но он прекрасно знает и многократно показывал позднее , как могут воплощаться чужие злые помыслы.

Нам кажется, что автор романа со свойственным ему максимализмом склонен преувеличивать собственную вину. Мы уже цитировали его слова о пороке «неограниченного самолюбия и честолюбия». Возможно, создавая образ Раскольникова, Достоевский не только пытался передать герою свой непосредственный идеологический опыт 40-х годов, но и казнился мыслью о собственном тщеславии, гордыне, желании славы, которые не ушли в прошлое, а продолжали искушать его в настоящем.

Таким образом, анализируя роман «Преступление и наказание» через призму проблемы автобиографичности, мы пришли к выводу, что Раскольников отнюдь не тождественен автору, но и не является его антиподом. Раскольников - это и попытка «освободиться», дистанцироваться от прежнего опыта, и проекция духовных исканий и сомнений автора в период создания романа.