Территория современного Хасанского района занимает узкую полосу побережья залива Петра Великого и является самой южной точкой на карте Приморского края. Историки утверждают, что до 50-х гг. XIX в. точных сведений о побережье южного Приморья в России и Европе не имелось. Сегодня известна карта боярского сына С. К. Ремезова, созданная в 1701 году, на которой Приморье обнесено крепостной стеной и обозначено как «царство Никанское» (Бохайское), граничащее с Китаем и Кореей . В XVIII в. (1759 г.) в России была издана китайская карта с изображением Приморья, но на ней очертания берегов, бухт и рек были обозначены лишь схематично.
В 50-х годах XIX века в территориальные воды южного Приморья заходили английские и французские суда Результаты их наблюдений были нанесены на карту. Так, в 1851г. в водах нынешнего залива Посьета (территория современного Хасанского района) зимовало французское китобойное судно В 1852 году французское правительство направило к берегам южного Приморья корвет «Каприз», который впервые обследовал юго-западную часть залива Посьета. Заливу было дано имя крупнейшего французского картографа Жана Д'Анвиля.
Разыскивая эскадру Завойко во время Крымской войны в 1855 году, в заливе Посьета побывали суда англо-французской эскадры. Залив был назван Рейдом Наполеона, предположительно в честь вступившего в строй в 1852 г. французского корабля «Наполеон». Экипажами английских судов «Винчестер» и «Барракуда» был описан также полуостров Брюса, возможно, англичане дали это название полуострову по фамилии своего адмирала Брюса.
Первым же русским судном, посетившим побережье южного Приморья, стал фрегат «Паллада», входивший в состав экспедиции Евфимия Васильевича Путятина. В своем отчете Е. В. Путятин писал: «Благоприятные ветры дозволили нашим морякам осмотреть и снять на карту до сим неисследованный весь восточный берег Кореи, начиная с юго-восточной его оконечности до пограничной с Манчжурией реки Томанъ-Кан и даже несколько десятков миль далее, по маньчжурскому берегу». Всего два дня простояла «Паллада» на якоре у берегов Приморья (8-9 мая 1853 года). В первый день Путятин с офицерами поднялся на четырех шлюпках по реке Туманной, осматривая ее берега, во второй день моряки исследовали сам залив. При выходе из него в густом тумане «Паллада» села на мель, но легко снялась. Экспедиция составила карту, которая была опубликована в России в 1857 году. Это и было первое упоминание о посещении русскими судами побережья современного Хасанского района.
Разграничение границ между Китаем и Россией Айгуньским договорм, а также активная захватническая политика Англии и Франции на Тихом океане неизбежно привели к повышению интереса российского правительства к югу Приморья и необходимости основания военных постов на этих территориях.
В 1858-1859 гг. к берегам Приморья была направлена большая экспедиция под руководством генерал-губернатора Восточной Сибири Муравьева- Амурского Н. Н. В состав экспедиции входили пароходо-корвет «Америка», транспорт «Японец», корветы «Воевода», «Боярин», «Новик», клиперы «Стрелок» и «Пластун». 5 июня 1858 г. все суда вышли из залива Чихачева (Де-Кастри), а 19 июня корвет «Америка» с генерал-губернатором на борту вошел во внутреннюю бухту залива Посьета.
К этому моменту на северном берегу большой бухты в заливе Посьета был уже разбит лагерь другой русской экспедиции (Уссурийской), которая прибыла туда 14 июня. Экспедиция под руководством полковника К. Ф. Будогосского прошла по Уссурийскому краю сушей, переправляясь через реки на юг к заливу Посьета, где была назначена встреча с Муравьевым- Амурским. 15 июня над лагерем был поднят русский государственный флаг. Таким образом, впервые было заявлено, что эта территория принадлежит Российскому государству. Утром 20 июня состоялась встреча двух экспедиций на борту «Америки». В память об этом событии бухта, названная в 1854 г. Западной, получила новое название - бухта Экспедиции .
На следующий день после встречи лагерь был перенесен на новое место - внутренний полуостров (ныне полуостров Новгородский) бухты экспедиции, против стоянки кораблей и началась работа по изучению местности: астрономические наблюдения, промеры глубин и т.д. Недалеко от стоянки судов членами экспедиции были открыты запасы угля. В два дня по приказу губернатора наломали несколько мешков угля, тут же испытали его на пароходо-корвете «Америка» Обнаруженный уголь оказался хуже сахалинского, но лучше хакодатского (Япония).
Современники вспоминают, что Муравьев-Амурский, впервые увидев залив Посьета назвал его «одной из лучших гаваней в свете». Тогда он писал в Петербург: «Бухту Посьета мы отмежевываем себе и границу проводим до устьев реки Тюмень-Ула, которая составляет границу Кореи с Китаем». Не хотелось бы захватывать лишнего, но оказывается, необходимо: в бухте Посьета есть такая прекрасная гавань, что англичане непременно бы ее захватили при первом разрыве с Китаем». 25 июня эскадра ушла из залива в Китай.
Исследование Уссурийского края продолжалось и в последующие годы. Уже в 1859 г. началось систематическое изучение побережья Японского моря. Его вели корабли Тихоокеанской эскадры под командованием контр-адмирала А. А. Попова.
Образованная в 1860 г. Гидрографическая экспедиция под начальством В. М. Бабкина положила на карту все открытые бухты и острова и дала первое их навигационно-гидрографическое описание. Он же впервые поставил вопрос о создании постоянно действующей гидрографической организации на Дальнем Востоке, начало которой положила деятельность К. С. Старицкого в 1865-1870 годах. Старицкий определил на русском берегу Японского моря ряд основных астрономических пунктов, позволивших значительно исправить существующие карты и послуживших основой для последующих гидрографических работ.
Пост Новгородский (Посьет)
Как известно, все тяготы по освоению нового края вынесли на своих плечах рядовые и офицеры русской армии и военно-морского флота. Возводимые ими посты служили целям не только защиты российских границ, многие из них строились как промежуточные станции для почтового и телеграфного сообщения. Впоследствии большинство из них превратились в села, поселки, города. История заселения территории современного Хасанского района русскими людьми также началась с основания военных постов, первым из которых стал пост Новгородский. Это был самый первый пост и в истории Южного Приморья.
Вероятная возможность вторжения англо-французов во внутренние китайские дела и возникшие трудности в ведении переговоров в Пекине привели к настоятельной необходимости срочно принять меры по укреплению обороны дальневосточных рубежей России. Вскоре после окончания Амурской экспедиции была сформирована эскадра под командованием капитана I ранга Ивана Федоровича Лихачева, в которую вошли корвет «Посадник», клиперы «Разбойник» и «Наездник», фрегат «Светлана» и другие суда.
Находившаяся у побережья Китая морская эскадра под командованием капитана I ранга Лихачёва состояла из парусных кораблей, уголь для которых добывался на Сахалине. Отдалённость базы снабжения снижала боевые возможности флота: пока добежит корабль до китайских морей, угольные бункеры опустеют. Вот и вынужден был И.Ф. Лихачёв заготавливать топливо как можно ближе к границе. Собрал он поспешно команду в составе 26 человек во главе с лейтенантом П.Н. Назимовым, поднял свой флаг на транспортном судне «Японец» и направил корабль к заливу Посьет, где несколько лет назад были разведаны залежи бурого угля.
Утром 26 апреля 1860 года «Японец» прибыл к намеченной точке. И.Ф. Лихачев со своим адъютантом капитан-лейтенантом Пушкиным и Н.Н. Назимовым сошли на берег. Учитывая сложившуюся политическую ситуацию, И. Ф. Лихачев не стал дожидаться дальнейших указаний и решил самостоятельно выставить здесь военный пост, о чем сообщает в своем рапорте контр-адмиралу Казакевичу П. В. На следующее утро он осмотрел место, выбранное для разбивки лагеря лейтенантом Назимовым и найдя «...выбор хорошим и соответствующим цели занятия поста, отдал приказ разбить багаж и селиться на избранном месте». Лагерь был поставлен в том самом месте, где в 1853 году экспедицией Путятина был обнаружен уголь.
Оценив обстановку, выбрали место для закладки порта и угольных копей. Командир корабля Шкот начал разгрузку имущества моряков-углекопов. К вечеру всё нужное было на берегу. Матросы установили палатку и недалеко от нее, на возвышенном месте, подняли российский военно-морской флаг. Так был основан морской пост и посёлок Посьет. В создании его кроме названных выше лиц принимали участие мичман II. Бенкович, артиллерийский кондуктор Арсеньев, матрос Бутурлин и ещё 22 человека, имена которых, к сожалению, не известны.
После ухода «Японца» команда сразу же стала рыть колодец, потому что поблизости не было ни рек, ни ручьев, ни озер. Чувствуя себя на российской земле и понимая, что жить и работать всем им здесь предстоит очень долго, матросы раскопали под огород большую поляну, посадили картошку, посеяли репу, горох, лук и прочие овощи. Недалеко от палатки соорудили из прутьев навес и сложили под ним русскую печь. Собрав в округе все камни, начали строить казарму на 26 человек. Одновременно команда вела заготовку угля. Пласты, выходившие на поверхность, рубили киркой, носилками таскали на берег.
Полтора месяца трудились, без отдыха, от зари до зари. Дела в Посьете продвигались успешно. Матросский поселок жил привычной, размеренной жизнью. Настало лето. Июнь неожиданно разразился дождями. Мутные потоки воды отовсюду ринулись в копи. Темпы работ замедлились, но не только из-за дождей: поселок стали тревожить хунхузы, бродившие в здешних местах и нещадно грабившие аборигенов. П. Н. Назимов вынужден был усилить посты, всех матросов вооружить топорами — другого оружия в нужном количестве Посьет еще не имел. Ко всему этому на исходе оказались продукты. Оставалось одно — ждать корабль, который должен был прийти за углем, доставить в Посьет продукты. Ожидали его с нетерпением. Для моральной поддержки команды лейтенант Назимов выставил на самой высокой горе круглосуточный пост. Днем постовые вели наблюдение за Амурским заливом, а по ночам жгли костры, чтобы корабль в темноте не прошел мимо. Томительно долго тянулись дни. Неизвестность порождала тревогу.
Третьего июля стоявший на вахте матрос увидел у самого горизонта темную точку. Она росла и вскоре превратилась и корабль. После бурного обсуждения самые бывалые моряки пришли к выводу, что к ним идет транспорт «Маньчжур».
В 17 часов корабль вошел в гавань. Прибывшие на «Маньчжуре» были немного удивлены. Они не предполагали встретить здесь своих соотечественников. Армейское руководство в Иркутстке и Николаевске не знало о высадке в Посьете отряда П. Н. Назимова. Выполняя приказ генерал-губернатора Восточной Сибири графа Н. Н. Муравьева-Амурского, военное ведомство снарядило в Посьет экспедицию, чтобы «создать пост в гавани Новгородской». Состояла она из роты солдат 4-го Восточно-Сибирского линейного батальона под командованием штабс-капитана И. Ф. Черкавского. Возглавлял экспедицию один из помощников Н. Н. Муравьева-Амурского Б. Кукель. В результате детального анализа сложившейся ситуации, несмотря на то, что на полуострове уже был пост, Б. Кукель посчитал нужным разместить здесь солдатскую роту, придав ей статус военного поста. Командиром поста был назначен И. Ф. Черкавский. Основной задачей линейных солдат стала охрана границы и обеспечение безопасности новых российских земель на юге Приморья. Таким образом, на территории нынешнего поселка Посьет кроме морского поста помнился еще и военный. 15 ноября 1859 г. Н. Н. Муравьевым было предписано военному губернатору Приморской области контр-адмиралу П. В. Казакевичу основать посты в гаванях Владивосток и Новгородской. В результате этого распоряжения 21 июня 1860 г. в залив Посьета прибыл транспорт «Маньчжур» под командованием Шефнера А. К. В его задачу входило основание постов в южных гаванях по распоряжению генерала П. В.
Казакевича. Всего лишь днем раньше - 20 июня - Шефнером А.К. был основан пост в порту Владивосток, где была высажена на берег команда из 31 человека. На тот момент Шефнер А. К. еще не знал, что в Новгородской гавани уже выставлен пост Лихачевым И. Ф. Офицеры с «Маньчжура» Шефнер А.К., Кукель Б.К. и Черкавский И.Ф. разбили новый лагерь в бухте Экспедиции, оставив там 57 человек солдат и унтер-офицеров 4-го линейного батальона под командованием Черкавского И.Ф.
30 июня в Новгородскую гавань на параходном корвете «Америка» прибыл сам адмирал Казакевич. Осмотрев оба лагеря и место добычи угля, он одобрил место, выбранное Лихачёвым, и приказал перенести туда же второй лагерь. В последующие дни моряки всеми средствами помогали Черкасскому И. Ф. обстраиваться на новом месте. Казакевич вменил ему в обязанности заняться добычей каменного угля. Для связи с постом Владивосток и их защиты на зимовку был оставлен корвет «Гридень» под командованием Егершельда Г.Х.
Новая команда поста продолжила работы, начатые первыми поселенцами. Пост был дополнительно обнесен валом и рвом. Вот как писал Е. С. Бурачек, посетивший Новгородский пост в январе 1862 года: «Здания Новгородского поста составляют: офицерский флигель, две казармы, кухня, два маленьких домика для женатых солдат и цейхгауза, все — ни больше, ни меньше как бараки . В столбах, врытых в землю, выбраны пазы, в которые загнаны доски толщиной 2 ]/2 дюйма. Снаружи и внутри стены барака вымазаны глиной. Крыши первоначально были сделаны из сена; их в первую зиму, во время свежих ветров, срывало... Нужно удивлять еще, как эта команда мало потеряла людей».
По своей инициативе Черкавский И. Ф. занимался еще и метеорологическими наблюдениями. В начале ноября 1860 года командир клипера «Наездник» подарил Черкавскому анероид и термометр, а также для образца оставил печатный экземпляр метеорологического журнала. С того времени Черкавский высылал каждые четыре месяца отчеты в Гидрографический департамент в Петербург. Это были первые систематические наблюдения в Приморье.
В течение многих лет посёлок имел два равноправных наименования. Моряки называли его Посьетом, армейцы — Новгородским постом. Источником первого имени являлся залив, открытый и обследованный экспедицией Е. В. Путятина и названный в честь старшего офицера фрегата «Паллады» Константина Николаевича Посьета . Пост Новгородский был назван по маленькой бухте, входящей в упомянутый выше залив. Бухта была описана в 1859 году экспедицией при участии графа Н. Н. Муравьева-Амурского, который дал ей название по городу Новгороду, откуда сам он был родом.
Более пяти лет Посьет успешно соперничал с Владивостоком и Ольгой. В решении отдельных вопросов он шел впереди. Так, посьетское руководство первым в Приморье установило торговые связи с Китаем и создало условия для нормальной работы российских и зарубежных купцов. Здесь оседали не только китайцы, но также шведы, голландцы, немцы. В Посьете окрепла и потянулась в другие места известная в прошлом немецкая фирма «Кунста и Альберса». Пост Новгородский, он же Посьет, первым на юге Уссурийского края сформировал поблизости от себя прочную сельскохозяйственную базу, используя в этих целях, как мы сейчас говорим, зарубежную рабочую силу. Офицеры посьетского гарнизона, взяв на себя риск ответственности, расселили в 1864 году первых корейцев, нелегально прибывших к нам и попросивших убежища.
Пост Славянский (Славянка)
Возникновение военных постов на территории Приморья потребовало наладки постоянного сообщения между ними. Наиболее привлекательным по своему промежуточному положению между Владивостоком и постом Новгородским оказался Славянский залив. По одной из версии название заливу дано в 1859 г. Н. Н. Муравьевым-Амурским в знак того, что эти места принадлежат славянам – русским. Прежнее наименование залива «порт Брюс» было дано ему английскими моряками и нанесено на карты в 1855 году. Залив выгодно отличался от других тем, что берега его были сплошь покрыты лесом, так необходимым для строительства. Именно здесь с лета 1860 г периодически велась заготовка строевого леса для поста Новгородского.
«Урочище Славянка лежит на чрезвычайно живописной местности на берегу залива Туламу. Часть урочища устроилась на низине, почти у самой воды, часть же разбросана по увалам прилегающих с северо-востока сланцевых гор . С самой высшей точки их открывается дивная панорама на залив и море, в котором, синея на горизонте, видны острова Рейнике и Попов». Так красочно описывал Славянку один из чиновников Переселенческого управления в 1909 году.
К тому времени здесь уже было крупное поселение. Но и сегодня, любуясь с вершины близлежащей сопки спокойной гладью залива с раскинувшимся на берегу поселком, невольно думаешь о том, как наши предки умели выбирать места для жизни в том пустынном и диком месте, каким был Южно-Уссурийский край в середине прошлого века.
Еще в 1859 году Уссурийская экспедиция во главе с К. Ф. Будогосским, направляющаяся от озера Ханка к заливу Посьета, где она должна была соединиться с Амурской экспедицией с целью исследования Южно-Уссурийского края, вышла на берег Славянского залива. Вот так пишет об этом астроном экспедиции А. Ф. Усольцев: «…мы пробрались глухой чащей к устью Монго-гея (р, Монгугай) и вышли на море в залив Славянский. Мы направились берегом, избегая больших изгибов его. От устья Мангугая до гавани Брюса (так назывался Славянский залив) стелется низменный берег, изрытый заливами, болотами, озерками, кое-где выдаётся каменистое место с прибоем морской капусты и других водорослей, вдали от окраины долина пересечена холмами и маленькими речками, то с луговыми полянами и редколесьем, то с топкими болотами... Прибрежье пустынно и неприветливо. У залива Брюса береговые горы высоки и безлесны. Залив этот вдался в материк широким и длинным рукавом, берега с обеих сторон выдвинулись обрывистыми мысами. Во многих местах высовываются кекуры из белого камня, кажущиеся издали судном с парусами».
Местность действительно была пустынной. На берегу залива путешественники встретили только одну уединенную фанзу со скудным огородом.
Летом 1859 года в Славянский залив зашел пароходо-корвет «Америка», идущий в залив Посьета. Пережидая туман в Славянском заливе, моряки внимательно исследовали его. Именами офицеров Герасимова и Астафьева из команды «Америки» были названы два острова в Славянском заливе. «Америка» еще раз заходила в Славянский залив в июле 1860 года, по пути из залива Посьета во Владивосток.
Пустынные, дикие места производили гнетущее впечатление на моряков. Находящийся на «Америке» писатель С. В. Максимов писал в путевых воспоминаниях: «...со второго же дня потянулись для нас однообразные часы и дни без дела, без отрадных впечатлений. Ловили мы шримсов и краббсов руками и палочками, бродили по берегу, слушали, как ощупью и плохо сыгрываясь, наши музыканты, для пущего великолепия взятые с нами. Ничто не помогало, тоска нас снедала».
Такое же впечатление произвел на него и Славянский залив: «...мне удалось еще сделать поездку на катере по так называемой бухте Славянской, но не привелось встретить особенно резких впечатлений. Видели мы небольшой водопад: бойкий ручей пробил на верху плотную гранитную скалу и журчал вдоль нее, распуская на воде у подножия пену и бросая крупные брызги. Встретили мы две юрты туземцев, купили у них кур, но свиней и быков нам не продали. Около одной юрты видели, как манзы сушили рыбу, каракатиц, морских пауков и краббсов (раков), раскладывая и развешивая и тех и других на солнышке».
В дальнейшем в Славянскую бухту неоднократно заходили военные корабли, осуществлявшие обслуживание постов Восточного океана: корвет «Гридень», клипер «Наездник», клипер «Опричник», шхуны «Тунгуз» и «Пурга» и другие. Упоминания об этом мы встречаем в вахтенных журналах этих судов, начиная с 1860 года. Эти рейсы были достаточно регулярными, поскольку в бухте Славянской заготавливали лес для Новгородского поста.
Уже в июле 1860 года моряки корвета «Гридень» под командованием капитан-лейтенанта Г.Х. Егершельда занимались заготовкой дров в порту Брюс. Из вахтенного журнала корвета «Гридень»:
«24 июля 1860 года. С полуночи в 7 часов снялись с якоря, и вышли в море… и в четверть шестого часа пополудни того же дня стали в порту Брюс. Около половины шестого часа спустили гребные суда. Командующий корветом с офицерами отправились на берег».
Корвет стоял в порту Брюс до 1 августа 1860 года. Все дни погода была хорошей, ветер тихий, малооблачно. Команда корвета занималась заготовкой леса для поста Посьет. На берег поочерёдно направлялись, сменяя друг друга, вахты из матросов корвета под командованием прапорщиков Колчака и Казакова. Побережье бухты обследовали, надеясь найти каменный угль. «28 июля… сего дня для отыскания каменного угля делали взрывы при 30 фунтов пороху и сожгли три палительных свечки, погрузив лес и взяв на буксир пять плотов, корвет направился в гавань Посьет. 3 августа.… Сего числа сдали начальнику поста в гавани Посьет капитану Черкавскому 315 брёвен» .
В своем рапорте от 29 апреля 1861 г. начальник Новгородского поста капитан И.Ф. Черкавский уведомляет контр-адмирала Казакевича: «Я доносил Вашему Превосходительству, что по невозможности продолжать ломку каменного угля в посту Новгородском, заложить эту работу в заливе. Амурском при устье Суйфуна, для чего, усилив отряд Владивостока 27 человеками и заведование ломкой угля передать в ведение начальника поста лейтенанта Бурачка, а с отправлением из занимаемого мной поста муки и прочего груза, доставленного из Кронштадта, я пошлю строить станцию на пути до залива Славянского для сообщения с постом Владивосток, в порту же Новгородском остальными людьми (50 человек) я намерен приводить в исполнение приказы Вашего Превосходительства о постройке помещений из кирпича …»
Когда весной 1861 года капитан Черкавский жаловался Военному губернатору Приморской области на невозможность продолжать «ломку угля на берегу бухты Экспедиции, обжиг кирпича для строящейся казармы, из-за нехватки дров, контр-адмирал Казакевич ответил ему: «… уведомляю вас, что для обжига кирпича Вы можете вырубить дрова в Славянской бухте с тем, что они могут быть доставлены на первом военном судне или на шхуне «Пурга»…». В славянском заливе суда запасались пресной водой, которая здесь имелась в достаточном количестве. Интересное описание залива оставлено командиром клипера «Опричник». В сентябре 1885 года клипер, следуя по назначению, зашёл из-за ветра в Славянский залив и стал на якорь в бухте Туламу. Здесь на рейде стояла шхуна «Тунгуз», которая вскоре снялась с якоря и ушла в море.
«Залив Славянский, - говорится в рапорте командира, - лежит на западном берегу Петра Великого, вдаётся в материк на 6 миль…, глубина его постоянно изменяется от 15 сажен у входа до 5 сажен в глубине залива, …берега высоки и холмисты, покрыты травой и лесами, выдаются в море скалистые мысы. Левый берег за губой Туламу представляет почти отвесную скалу, покрытую мелким, но густым лесом, только восточный берег залива, где идёт большая дорога, низменный, там, в изобилии имеется пресная вода в ручьях спадающих в море, и наливаться ею удобно». «В видах сухопутного сообщения по прибрежью, — говорится в рапорте штаба Главного командира портов Восточного Океана, — и для наблюдения на оном за действиями промышленников, желательно было бы иметь военные посты в следующих пунктах...», и среди десяти пунктов Южно-Уссурийского края, рядом с Императорской гаванью, Николаевском, Находкой, Посьетом названа бухта Славянка, указано назначение этого поста — промежуточный, т. е. служащий для связи Посьета с Владивостоком. Сегодня мы еще не можем абсолютно точно назвать дату основания Славянки, но вот какая запись имеется в вахтенном журнале клипера «Наездник»: «Мая 24 дня 1861 года. В половине 8-го часа привезен на клипер из Новгородского поста для отвоза в Славянскую бухту провиант для армейских солдат. Мая 25 дня. ... В три четверти 6-го часа для следования в Славянскую бухту стали разводить пары. ... В 9 часов против поста в бухте на глубине 4 сажень грунт камень отдали якорь...
...В 3 часа отправили в Пост катер с провиантом и вещами, сдали оные на берег...».
Следовательно, в 1861 году в Славянке уже был военный пост. На карте 60-х годов указана небольшая почтово-телеграфная станция Славянка. Место, где были возведены первые постройки нового поста, неизвестно, но сохранилось его описание в воспоминаниях командира Владивостокского поста Е.С. Бурачка, побывавшего в нем в январе 1862 года: «13 утром пришли в Славянский станок, располагавшийся на южном берегу южной бухты. Около него видны были еще издали стога сена, за которыми углядывались две крыши домов. Солдаты несказанно обрадовались прибывшим и старались угостить самым лучшим, что у них было, - красною рыбой. В станке оказалась почта на имя Черкавского из Посьета во Владивосток». В дальнейшем пост рос, но по-прежнему сохранял значение промежуточного, население его оставалось преимущественно военным. К началу 90-х годов он выглядел уже следующим образом: «Урочище Славянка с почтовою станцией и казармою одной роты 7-го батальона, квартирующего в урочище Новокиевском, имея телеграфную станцию и смотрителя интендантских продовольственных магазинов, служит передаточным пунктом для пассажиров и грузов, следующих на запад . Здесь есть мелочная торговля Альберса и ренсковый погреб. Крестьян нет».
Описание почтовых станций того времени дает Н. М. Пржевальский в своей книге «Путешествие в Южно-Уссурийском крае»: «На всем вышеозначенном протяжении... на расстоянии 20—30 верст одна от другой почтовые станции или как их здесь называют станки.
Некоторые из станков вместе с тем и наши пограничные посты. На них живут по нескольку казаков или солдат, которые возят почту и проезжающих. Почтовых лошадей на каждой станции держат обыкновенно по две тройки, а иногда и того менее». Почтовые станции Исаева, Гаккелеза, Черкасская, Новая Славянка, Рязановка, Гладкая соединяли в 60-е годы Новгородскую гавань с Раздольненским трактом. Когда была сооружена телеграфная линия, почтовая станция Славянка стала почтово-телеграфной станцией. Через Славянку передавали почту из Посьета во Владивосток и из Владивостока в Посьет, переправляли грузы, в зимнее время через Славянку по льду перегоняли скот во Владивосток».
Славянка долгое время выполняла роль промежуточной станции между Посьетом и Владивостоком. Со временем она разрослась. В 90-е годы XIX века именовалась уже урочищем. «Урочище Славянка с почтовою станциею и казармою одной роты 7-го батальона, квартирующего в урочище Новокиевском, также посещается еженедельно пароходом «Новик», имея телеграфную станцию и смотрителя Интендантских продовольственных магазинов, служит передаточным пунктом для пассажиров и грузов, следующих на запад». Так же, как Новокиевск, Барабаш, и ряд других населенных пунктов Приморской области, возникших рядом с военными постами. Славянка была не крестьянским поселком, а поселением городского типа. Рядом с солдатскими казармами селились демобилизованные нижние чины и другой «пришлый люд». Так, к концу XIX века на месте маленькой почтовой станции и военного поста возникло гражданское поселение.
«Урочище стало возникать лет 20 тому назад,— читаем в одном из документов за 1909 год.—...Интересы жителей, как и в Барабаше, главным образом связаны с полком. Даже хлеба своего здесь почти никто не имеет, все предпочитают скупать его у солдат, которые снабжают им все урочище». Центр Славянки располагался на берегу залива. Заселялась она вначале беспорядочно, были случаи самовольного захвата земельных участков.
Пост Новокиевский
Село Новокиевское (прежнее название поселка Краскино) образовалось в 1867 г. Военный пост в Новокиевском был создан сразу после образования Владивостока и Посьета. Известный путешественник Николай Михайлович Пржевальский в своей книге «Путешествие в Уссурийском крае в 1867-1869 годах» пишет: «на берегу бухты Экспедиции возникло недавно селение Новокиевское, в котором расположен 1-й линейный батальон. Это поселение основано в 1867 году и в настоящее время имеет около 100 домов». К тому времени северный берег бухты Экспедиций, на котором расположилось урочище представлял дикую, густо поросшую лесом и кустарником местность, местами заболоченную и совершенно необитаемую. Было, правда, несколько корейских фанз.
В разные годы гостями Посьетского района Южно-Уссурийского края были представители царствовавшего дома Романовых: в 1873 г. - великий князь Алексей Александрович, четвертый сын императора Александра II., в 1887 г. - великий князь Александр Михайлович, внук императора Николая I, в 1891 г. - наследник престола цесаревич Николай Александрович. Прибывая в Посьет, они посещали и урочище Новокиевское, которое находилось рядом, осматривали его окрестности.
Расположено урочище Новокиевское в 13 верстах от поста Новгородского к северу от бухты Экспедиции. В 1867 году первоначально там был расположен 1-й Линейный батальон, переведенный затем в г. Владивосток. В 1880 г. там был расквартирован 1-й Восточно-Сибирский стрелковый батальон, принадлежащий к составу 1-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады; при сформировании 2-й Стрелковой бригады штаб бригады был расположен в урочище Новокиевском. Здесь же были расположены 3-я Горная батарея Восточно-Сибирской артиллерийской бригады и 2-я Уссурийская конная сотня, в начале 1886 г. передвинутая на манчжурскую границу в Хунчунский караул (в 21 версте от Новокиевска и в 5 верстах от границы). В настоящее время в урочище Новокиевском расквартировано три стрелковых батальона 2-й бригады, одна горная батарея и штаб бригады. Урочище также служит постоянной резиденцией пограничного комиссара в Южно-Уссурийском крае и участкового пристава Посьетского участка. Здесь же находится почтово-телеграфная контора . В урочище имеется деревянная церковь, принадлежащая военному ведомству, население по преимуществу военное, из частных жителей проживают постоянно в этом урочище до 20 человек русских, занимающихся торговлей, и затем до 150 человек китайцев, занимающихся торговлей и работами по постройке казенных зданий.
От Новокиевска до п. Раздольного на протяжении 170 верст идет колесный путь, который устроен в 1886, 1887, 1888 гг. средствами местного корейского населения Посьетского участка.От Новокиевска идет также сухопутная колесная дорога до Хунчунского караула на протяжении 22 верст, продолжаясь далее эта дорога идет в пограничную Маньчжурию.
На южном берегу бухты Экспедиции лежит местечко Ханси, от которого колесная дорога в Хунчун на протяжении 23 верст идет по нашей территории и служит транзитным путем для грузов, идущих в пограничные пределы Маньчжурии из Владивостока и обратно.
Урочище Новокиевское расположено в долине речки Янчихе верстах в трех от берега бухты Экспедиции, окружающая местность близ урочища представляет довольно гористую степь, покрытую на возвышенностях мелким дубовым кустарником. Возвышенности, составляющие отроги пограничного хребта, довольно высоки и некоторые, как Черные горы, доходят до 4 тыс. футов над уровнем моря. Черные горы, имея каменистую почву, в верхних своих частях покрыты дубовым лесом. В лесах и горах весьма часто встречаются тигры, барсы и другие животные, свойственные Южно-Уссурийскому краю. Луговые части, в особенности в окрестностях урочища Новокиевска и поста Новгородского изобилуют фазанами, которые водятся здесь больше, чем где-либо в Южно-Уссурийском крае.
Пост Барабаш
Пост Барабаш был назван в честь генерала Барабаша Якова Фёдоровича. Генерал от инфантерии, сенатор. Большую часть своей многолетней службы Барабаш провел на далекой восточной окраине России, исполнив ряд важнейших и ответственных поручений. Так, в 1872 году он обследовал прибрежья реки Сунгари и пути сообщения от этой реки на Уссурийский край, попутно ознакомившись с состоянием китайских войск, расположенных в Манчжурии. Участвовал в составлении проекта укрепления Владивостока. В 1884 году Барабаш в качестве председателя нашей пограничной комиссии, совместно с китайскими комиссарами, проверял нашу государственную границу с Китаем в Южно-Уссурийском крае. С 1874 по 1884 год - начальник штаба войск Приморской области. Затем он в последовательности был военным губернатором Забайкальской и Тургайской областей и города Оренбурга, совмещая эти должности с обязанностями командующего войсками и наказного атамана казачьих войск. Барабаш Я. Ф. был награжден орденом святого Владимира II степени .
Первый упоминания о местности где вскоре будет основан Барабаш сохранились в книге Н.М. «Путешествие в Южно-Уссурийском крае»: «Из береговых рек названной местности замечательны по своей величине Сидими, Мангугай и Амба, впадающие в Амурский залив. По живописным их долинам разбросаны китайские фанзы и, кроме того, на Сидими лежит небольшая корейская деревня» В 1865 году был основан пост Мангугай на берегу реки Большой Мангугай. Вначале это был небольшой военный пост. Только в 1884 году там был расквартирован 8-й Восточно-Сибирский стрелковый батальон, и началось строительство поста. Почти с первых же годов существования в Барабаше батальона к нему, как железные опилки к магниту, стали стекаться всевозможные крупные и мелкие предприниматели, подрядчики, поставщики, перевозчики грузов, лавочники. Все они находили себе работы, особенно на первых порах, когда батальон не успел ещё хорошенько обустроиться и нуждался в массе рабочих рук и материалов. Все эти пришлые элементы, предвидя постоянную потребность в них и надеясь на увеличение численности войск, построили себе в близком соседстве с военными казармами сначала временные, а затем и постоянные жилища. Обнесли их изгородью, завели огороды и таким образом довольно прочно обосновались на обеих сторонах этой горной речки. Состав население Барабаша чрезвычайно разнообразен. Крестьяне, бывшие ссыльные-переселенцы, мещане, китайцы, корейцы - вот та первоначальная закваска, на которой выросло урочище. С течением времени сюда же стали переселяться запасные нижние чины, соблазнённые перспективой нетрудного заработка и занявшиеся одни торговлей, другие перевозкой с берега морских грузов».
В расписании расквартирования в урочище Барабаш на конец 1884 года стояло: VIII Восточно-Сибирский стрелковый полк, 4-я горная батарея Восточно-Сибирской артбригады, 6-я сотня Забайкальского казачьего войска. Был свой Мангугайский 1-го класса продовольственный магазин, почтово-телеграфная контора, начальником был титулярный советник Балакшин Петр Евдоимович. Имелась 2-х классная школа.
Урочище входило в Занадворовскую волость, Никольск-Уссурийского уезда. В волость входили села: Занадворовка, Або, Гусево, Богословка, Кравцовка, Момотино, Овчинниково, Погран-Петровка, Пеняжино, Попова гора, Репино, Красногорское. Мировой судья находился в Никольск-Уссурийске, а пристав проживал в Новокиевском.
Согласно статистическим данным Приморского комитета на 1915 год «население составляло 458 человек (233 мужского, 215 женского пола)». Первое время войска ютились в палатках, но затем было принято решение о строительстве казарм и подсобных помещений. Наиболее доступным материалом для постройки были дерево и природный камень.
Другие военные посты
С 1862 г. на территории южного Приморья началось активное строительство промежуточных станций. 16 мая 1862 года генерал-губернатор Восточной Сибири генерал-майор М. С. Корсаков предписал командиру 3-го линейного батальона Восточной Сибири подполковнику Я. В. Дьяченко учредить десять «постов для содержания постоянного сообщения между устьем реки Сунгачи и рекой Суйфуном» по 6 человек в каждом посту. Причем особо оговаривалось, «что посты учреждаются, собственно, для привоза почты Владивостока в Хабаровку и обратно: во время навигации - 2 раза, а зимою - 1 раз в месяц - и курьеров, если таковые случатся». Этой же весной устанавливалось регулярное сообщение Новгородского поста с Турьим Рогом - 14 станций, среди которых семь новых и семь постов использовались из тех, которые уже были установлены между Владивостоком и Турьим Рогом.
По сведениям известного путешественника Н. М. Пржевальского к 1869 году на территории современного Хасанского района числилось уже 6 почтовых станций:
Гаккелева (21 верста). Черкасская (17 верст). Новая Славянка (17 верст). Рязановка (16 верст). Гладкий (24 версты), Гавань Новгородская (20 верст).
Возникающие в первое десятилетие освоения южных гаваней военные посты, создаваемые с целью охраны приобретенных земель, управлялись из Николаевска и не имели никакого гражданского управления. Воинская команда и немногочисленное гражданское население постов управлялись начальниками постов - офицерами русской армии и военно-морского флота.
12 ноября 1869 года Государственным Советом была учреждена должность пограничного комиссара, резиденцией которого стало с. Новокиевское (ныне п. Краскино Хасанского района). Деятельность пограничного комиссара определялась особыми инструкциями вначале генерал-губернатора Восточной Сибири, а затем Приамурского генерал-губернатора. Она заключалась преимущественно в охране границы со стороны Китая и Кореи от бродяг и банд хунхузов, во взаимной выдаче русских и китайских подданных в соответствии с имеющимися договорами, в решении денежных вопросов между китайцами и русскими, проживающими в приграничных районах, в рассмотрении дел, связанных с нарушениями границы, дипломатического урегулирования территориальных проблем. Кроме этого, в ведение пограничного комиссара входила разведка в соседних с Россией районах Кореи и Китая, контроль за всеми лицами, прибывающими в Приморье из сопредельных государств. Для регулярной охраны границ южных территорий, в особенности с Манчжурией, правительство признало необходимым также усилить пограничную землю казаками, которым вменялось помимо обороны территории еще и хозяйственное ее освоение. В 1879 г. часть казаков Амурского казачьего войска выехали в Южное Приморье, где в пограничной полосе южнее озера Ханки возникло 10 новых поселков, а в 1889 г. было образовано Уссурийское казачье войско. Первоначально охрану границы несли казачьи разъезды. Недалеко от границы были построены здания, где останавливались казаки - семьями они у границы не проживали.
Открывающаяся перспектива заселения новых земель, с первых же лет существования постов привлекала сюда и деловых людей. 11 января 1862 г. пост Новгородский вместе с Е.С. Ьурачком посетил первый Владивостокский купец Семенов, интересовавшийся возможностью развития здесь торговли. А в книге Пржевальского упоминается о том, что в Новгородском посту, кроме 8 казенных домов, в которых живут солдаты со своими начальниками, имеется два частных принадлежащих иностранному купцу, занимающемуся здесь закупкой морской капусты. К концу XIX - началу XX вв. на территории района существовало несколько отделений торгового дома «Кунст и Альберс»: 1868 - Барабаш, 1887 - Адими, 1889 - Посьет. 1891 - Новокиевка. 1906 – Зайсановка .
Комментарии