Николай Васильевич Гоголь принадлежит к числу величайших деятелей классической русской литературы, оказавшей огромное влияние на развитие передовой культуры всего человечества.
Чернышевский писал о Гоголе: «Давно уже не было в мире писателя, который был бы так важен для своего народа, как Гоголь для России». Признание громадной важности дела писателя для народа – высшая похвала художнику слова. И похвала эта, исходящая из уст великого народолюбца, главы русской революционной демократии 60-х годов, Гоголем вполне заслужена.
Гениальные творения Гоголя мощно содействовали развитию русского общественного самосознания, а тем самым и развитию русского революционного движения, переходу его на новую, более высокую ступень- от периода дворянских революционеров к периоду революционеров- разночинцев.
Еще при жизни Пушкина, под его непосредственным вдохновляющим воздействием, раздался горький и гневный смех Гоголя. В творчестве Гоголя русский царизм понес страшное моральное поражение , за долго до 1854 г. Бесстрашной рукой могучего художника-реалиста Гоголь сдернул с феодально-крепостнического, поместно-чиновничьего все его мишурные покровы, выставил на всенародное позорище гнусные звериные хари самодовольных в своем ничтожестве, уверенных в своей полной безнаказанности «хозяев» страны – этих мертвых душ, невозбранно владевших живой душой отданного им на поток и разграбление «могучего и бессильного» народа.
Творения Гоголя не только потрясли, как говорят современники, всю Россию. Страшный удар, наносимый ими николаевской империи – жандарму Европы, - имел тем самым международное значение.
В своем остро критическом отношении к эксплуататорскому феодально – крепостническому строю Гоголь продолжал и замечательно развивал лучшие традиции предшествовавшей ему русской литературы.
« Но ни в каком из наших великих писателей,- писал Чернышевский , - не выражалось так живо и ясно сознание своего патриотического долга, как в Гоголе. Он прямо считал себя призванным служить не искусству а отечеству».
« Неугасимая ревность сделать жизнь свою нужною для блага государства» возникла в Гоголе с ранних лет, еще на школьной скамье. Уже тогда копил он силы «для поднятия труда важного, благородного: на пользу отечества, для счастья граждан». Так писал шестнадцатилетний Гоголь матери, добавляя: «Я поклялся ни одной минутой короткой жизни своей не утерять, не сдав блага».
Важным, благородным, подлинно патриотическим трудом и стало для Гоголя его литературное творчество.
Книги Гоголя выходили с большими изменениями, внесенными цензурой — были исключены письма "Нужно любить Россию", "Нужно проездиться по России", "Что такое губернаторша", "Страхи и ужасы России", "Занимающему важное место", в других многое было пропущено и искажено. Гоголь после этого говорил, что "все должностные и чиновные лица, для которых были писаны лучшие статьи, исчезнули вместе со статьями из вида читателей; остался один я, точно как будто бы я издал мою книгу именно затем, чтоб выставить самого себя на всеобщее позорище".
Творения Гоголя, обнажавшие социальные пороки царской России, составили одно из важнейших звеньев становления русского критического реализма. Никогда прежде в России взор сатирика не проникал так глубоко в повседневное, в будничную сторону социальной жизни общества. Гоголевский комизм - это комизм устоявшегося, ежедневного, обретшего силу привычки, комизм мелочной жизни, которому сатирик придал огромный обобщающий смысл. После сатиры классицизма творчество Гоголя явилось одной из вех новой реалистической литературы. Значение Гоголя для русской литературы было огромно. С появлением Гоголя литература обратилась к русской жизни, к русскому народу; стала стремиться к самобытности, народности, из риторической стремилась сделаться естественною, натуральною. В первой половине 19ого века в России жили и творили многие великие поэты и писатели. Однако в русской литературе принято считать, что с 40х годов 19ого века начинается "гоголевский" период русской литературы. Эту формулировку предложил Чернышевский. Он приписывает Гоголю заслугу прочного введения в русскую изящную литературу сатирического - или, как справедливее будет назвать его, критического направления. Ещё одна заслуга - основание новой школы писателей.
Ни в одном русском писателе это стремление не достигло такого успеха, как в Гоголе. Для этого нужно было обратить внимание на толпу, на массу, изображать людей обыкновенных, а неприятные только исключение из общего правила. Это великая заслуга со стороны Гоголя. Этим он совершенно изменил взгляд на само искусство.
Имея глубокую любовь к России, Гоголь искренне хотел служить ей. Желание послужить Родине родилось у него давно. Так, еще в 1827 году Гоголь писал из Нежина своему дяде П. П. Косяровскому: "Еще с самых времен прошлых, с самых лет почти непонимания, я пламенел неугасимою ревностью сделать жизнь свою нужною для блага государства, я кипел принести хотя малейшую пользу". О том, что, желая принести пользу государству, надо быть готовым служить России на любом поприще, Гоголь писал графу А. П. Толстому в письме "Нужно любить Россию": "Нет, если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей; не в губернаторы, но в капитаны-исправники пойдете, — последнее место, какое ни отыщется в ней, возьмете, предпочитая одну крупицу деятельности на нем всей вашей нынешней бездеятельности и праздной жизни". Такая готовность была и у Гоголя. В юности, как он писал в "Авторской исповеди", он думал о государственной службе. И 10 апреля 1830 года Гоголь поступил на службу в Департамент Уделов, в июне 1830 года был утвержден в чине коллежского регистратора, а 10 июля был помещен помощником столоначальника. В 1831 году Гоголь, по его собственному желанию, был определен в Патриотический Институт старшим учителем истории, состоя в чине титулярного советника.
Позднее он стал относиться к писательству как к определенного рода служению. Так, в "Авторской исповеди" он писал о работе над "Мертвыми душами": "Но как только я почувствовал, что на поприще писателя могу сослужить также службу государственную, я бросил все: и прежние свои должности, и Петербург, и общества близких душе моей людей, и самую Россию, затем чтобы ‹...› произвести таким образом свое творенье, чтобы доказало оно, что я был также гражданин земли своей и хотел служить ей". Письмо, обращенное к графу А. П. Толстому, "Занимающему важное место" тесно связано с темой служения Родине. В нем Гоголь пишет о должности генерал-губернатора. Отдельные места этого письма совпадают с записью "Дела, предстоящие губернатору", сделанной Гоголем со слов графа А. П. Толстого в записной книжке 1841 – 1844 годов. В одном из писем к нему Гоголь писал: "Я Вас очень благодарю, что Вы объяснили должность генерал-губернатора: "Я только с Ваших слов узнал, чем она истинно может быть важна и нужна России".
Влияние Гоголя на русскую литературу было огромно. Не только все молодые таланты бросились на указанный им путь, но и некоторые писатели, уже приобретшие известность, пошли по этому пути, оставив свой прежний.
О своём восхищении Гоголем и о связях с его творчеством говорили Некрасов, Тургенев, Гончаров, Герцен, а в 20ом веке мы наблюдаем влияние Гоголя на Маяковского, Ахматову, Зощенко, Булгакова и др.
Чернышевский утверждал, что Пушкин является отцом русской поэзии, а Гоголь - отцом русской прозаической литературы.
Конечно, и в прозаических произведениях Пушкина, которые представляют чуждые русскому миру картины, без всякого сомнения, есть элементы русские. Но как доказать, что, например, поэмы "Моцарт и Сальери", "Каменный гость", "Скупой рыцарь" могли быть написаны только русским поэтом? Но разве можно такой вопрос задать по отношению к Гоголю? Конечно, нет. Изображать русскую действительность, с такой поразительной верностью может только русский писатель.
Гоголь ничего не украшает, не смягчает вследствие любви к идеалам или каких-нибудь заранее принятых идей, или привычных пристрастий, как, например, Пушкин в "Онегине" идеализировал помещичий быт. Однако у них есть много общих моментов в их произведениях, сказывается влияние Пушкина на Гоголя. Например, письмо незнакомки к Чичикову - пародийная копия письма Татьяны к Онегину, а сцена Чичикова и Коробочки - такая же копия сцены встречи Германа и графини. Пушкин и Гоголь были друзьями. Пушкин высоко оценил творчество Гоголя. Он рекомендует публике книги Гоголя, который со времени "Вечеров..." непрестанно развивался и совершенствовался. С благородством и щедростью, с истинным великодушием, которым отмечен гений, Пушкин подарил Гоголю сюжеты двух крупнейших его произведений: "Ревизора" и "Мёртвых душ", и Гоголь всегда был благодарен Пушкину, считал его своим лучшим учителем, благоговейно склонялся перед его памятью.
Однако это были уже его зрелые произведения. А если говорить о раннем его творчестве, то можно упомянуть первое сохранившееся сочинение гимназиста Гоголя - поэма "Ганц Кюхельгартен"(1827 г.), которое характерно прежде всего романтичной патетикой, выражающей иллюзию относительно переустройства внутреннего мира человека. Но ироническое отношение автора к главному персонажу, неспособному своими поступками реализовать свои романтические мечты, не отрывает поэму от комично-стилевой стихии, которая, вскоре, благодаря блестящему воплощению в "Вечерах...", ввела Гоголя в большую литературу. Поэма "Ганц...", как и некоторые повести, выходившие после неё, также как "Шинель" и др. не имели успеха.
Выход в 1831 - 1832 гг. в свет обеих частей "Вечеров...", вызвавших открытый, восторженный отзыв поэта, также не были приняты консервативной критикой, которая отказалась признать творческую удачу молодого писателя. Как и Пушкин Белинский поддержал Гоголя. Он не только приветствовал появление нового таланта, но и определил его своеобразные черты:
В "Вечерах..." открытие Гоголя состояло в том, что естественность жизни он обнаружил в жизни людей, стоявших наиболее близко у истоков народного бытия. Именно здесь Гоголь искал доказательства (критерии) истинного и ценного, и потому впоследствии бесконечные варианты человеческой "игры" - от хлестаковщины до фантастического культа чина - стали главными объектами гоголевской сатиры.
В "Вечерах..." - праздник народного духа. Доказательством тому служит образ "издателя" пасечника Рудого Панька, в интонации которого постоянно звучит ирония. Это тот смех, где столько же простодушия, сколько и природной мудрости.
В произведении патетика народного и национального чувства, выраженная с исключительной проникновенностью, становится близкой, общедоступной любому читателю в любое историческое время.
Вспомним знаменитое начало одной из глав “Майской ночи”: “Знаете ли вы украинскую ночь?.. Всмотритесь в неё...”
Вот уже полтора столетия русский и европейский читатель вглядывается в юных героев "Сорочинской ярмарки", Параську и Гринько, напевающих друг другу на виду у всей толпы нежные и наивные песни. Невозможно оторваться от фольклорного сказа Фомы Григорьевича в "Вечере на кануне Ивана Купала".
Во второй части "Вечеров..." звучит тема освободительной борьбы, которая более ярко выражена в "Страшной мести". Вторая часть навеяна романтикой особенно в описаниях пейзажа. Для полноты картины украинской жизни Гоголю нужна была в "Вечерах..." и такая повесть, как "Иван Фёдорович Шпонька и его тётушка", пафос которой, в сущности, рождён также народным мышлением.
После "Вечеров..." выходит следующий шедевр его творений, книга "Миргород"(1835г.). Повести здесь тематически очень самостоятельны, что сказалось и в их жанрах: героическая эпопея "Тарас Бульба" и нравоописательная повесть об Иване Ивановиче и Иване Никифоровиче. Но мысль автора одна: мысль о возможностях человеческого духа, о счастье жить по законам высокого дома, объединяющем людей и о несчастье, нелепости, бессмысленности существования. Повести отразили совершенно противоположные результаты развития человека. Вопрос был поставлен остро, что говорило о страстном желании Гоголя видеть общество свободным от подобных несоответствий
Создавая "Вечера..." и "Миргород" Гоголь не мог обойтись без народного фольклора, благодаря которому мы, читая повести Гоголя, глубже проникаем и понимаем жизнь тех или иных людей, описываемых в них.
Постоянно, живя в Петербурге, в письмах к матери он обращается с просьбой написать побольше народных песен, любопытных фамилий, прозвищ, преданий и сведений о том, как проводятся свадьбы, калядки, как одеваются парубки и девушки на гулянья, гадания.
Если говорить о фантастике и реальности в произведениях Гоголя, то впервые мы встречаемся с этими элементами в "Вечерах...".
"Вечера..." были написаны в связи с тем, что русская общественность проявила интерес к Украине в этот период: её нравам, быту, литературе, фольклору. И вот, Гоголь решает ответить на потребность в украинской тематике своими художественными произведениями.
"В "Вечерах..." герои во власти религиозно-фантастических представлений, языческих и христианских верований... В рассказах о недавних событиях, о современности демонические силы воспринимаются как суеверие. Отношение самого автора к сверхъестественным явлениям ироническое... Волшебно-сказочная фантастика отображается Гоголем не мистически, а более или менее очеловеченно..."
Чертям, русалкам, ведьмам придаются вполне реальные, определённые человеческие свойства. Так, чёрт из повести "Ночь перед Рождеством" "спереди - совершенный немец", а "сзади - губернский стряпчий в мундире". И, ухаживая за Солохой, он нашёптывал ей на ухо "то самое, что обыкновенно нашёптывают всему женскому роду".
Фантастика, вплетённая писателем в реальную жизнь, приобретает в "Вечерах..." "прелесть наивно-народного воображения и, несомненно, служит поэтизации народного быта". Но при этом христианское воззрение Гоголя постепенно меняется (растёт). Более полно, нежели в других произведениях, оно выражается в повести "Страшная месть". Здесь в образе колдуна олицетворяется дьявольская сила. Но этой страшной силе противопоставляется православная религия.
При главенстве сатирического принципа изображения Гоголь особенно часто обращается в "Петербургских повестях" к фантастике и приёму "крайнего контраста". Он был убеждён, что "истинный эффект заключён в резкой противоположности". Но фантастика в той или иной мере подчинена здесь реализму.
Углубляя показ в повести "Нос" нелепости человеческих взаимоотношений при "деспотическо-бюрократической субординации", Гоголь искусно использует фантастику.
В повести "Шинель" запуганный, забитый Башмачкин проявляет своё недовольство значительными лицами, грубо его принижавшими и оскорблявшими, в состоянии беспамятства, в бреду. Но автор, будучи на стороне героя, защищая его, осуществляет протест в фантастическом продолжении повести.
"Гоголь наметил в фантастическом завершении повести реальную мотивировку. Значительное лицо, смертельно напугавшее Акакия Акакиевича, ехало по неосвещённой улице после выпитого у приятеля шампанского, и ему, в страхе, вор мог показаться кем угодно, даже мертвецом".
Обогащая реализм достижениями романтизма, просвещенного абсолютизма, создавая в своём творчестве сплав сатиры и лирики "анализа действительности и мечты о прекрасном человеке и будущем страны", он поднял критический реализм на новую высшую ступень по сравнению со своими мировыми предшественниками.
Фигура и судьба выдающегося писателя России Николая Васильевича Гоголя овеяны легендами и тайнами. В сущности и сама личность писателя, и его произведения по-прежнему остаются загадкой не только для читателей, но и для многих поколений критиков. Гоголь словно не хотел открываться, смысл его творений, несмотря на многочисленные толкования, до сих пор не становиться понятнее и проще.
Первые трактовки гоголевских книг появились сразу после их издания. Прежде всего (а эта точка зрения бытует вплоть до настоящего времени), все творчество Гоголя рассматривалось как социальное. В его произведениях усмотрели сатиру на тогдашнее общество, его нравы и пороки. Причем здесь критики (да и читатели) разделились на два непримиримых лагеря: тех, кто считал книги Гоголя (в частности "Ревизор" и "Мертвые души") пасквилем и карикатурой на Россию, и тех, кто с сокрушением повторял за Пушкиным: "Боже, как грустна наша Россия", то есть признавших "правоту" гоголевской сатирической позиции.
Но и те, и другие слишком однобоко трактовали Гоголя. Всю оставшуюся жизнь писатель пытался объяснить или, на худой конец, оправдаться, смягчить то тягостное впечатление, которое произвели его книги на тогдашнее общество. Поэтому он написал "Развязку "Ревизора", "Выбранные места из переписки с друзьями", задумал 2-ой том "Мертвых душ", в котором наряду с уродливым Чичиковым, были бы выведены положительные персонажи.
Со временем подход к Гоголю не изменился. В советское время вся литература была пропущена сквозь призму социально-идеологического восприятия. Гоголя объявили гениальным сатириком, обнажившим пороки крепостнического общества.
Моё отношение к творчеству Н.В.Гоголя не однозначно. С одной стороны Гоголь предстает странным человеком, склонным к фантазиям, а с другой он один из самых загадочных русских писателей. Я рассматриваю его творчество как тайну, ключ к разгадке которой едва ли можно вообще подобрать.
Давайте разберемся с первой точкой зрения.
После его первой неудачной поэмы "Ганс Кюхельгартен", в свет выходит первый, а затем второй тома "Вечеров на хуторе близ Диканьки", принесшие Гоголю славу.
Подлинный Гоголь раскрывается полностью в "Ревизоре", "Шинели" и "Мертвых душах". И далее: "В период создания "Диканьки" и "Тараса Бульбы" Гоголь стоял на краю опаснейшей пропасти... Он чуть было не стал автором украинских фольклорных повестей и красочных романтических историй.
"...Гоголь был автором всего лишь нескольких книг, и намерение написать главную книгу своей жизни совпало с упадком его как писателя: апогея он достиг в "Ревизоре", "Шинели" и первой части "Мертвых душ".
"Ревизор". Эта пьеса, написанная в 1835 году и поставленная в Петербургском театре 19 апреля 1836 года, а в Москве - 25 мая 1836 года, была названа Владимиром Владимировичем Набоковым "самой великой пьесой, написанной в России (и до сих пор не превзойденной)..."
Традиционная точка зрения критиков на "Ревизора" была однозначной - гениальное сатирическое произведение, высмеивающее бюрократическое общество и его пороки. Но в пьесе нет экспозиции. Молния не теряет времени на объяснение метеорологических условий. Весь мир - трепетный голубой всполох, и мы посреди него. Единственная театральная традиция, которой придерживался Гоголь, это монологи, однако ведь и люди разговаривают сами с собой во время тревожного затишья перед грозой, ожидая первого грома. Действующие лица - люди из того кошмара, когда вам кажется, будто вы уже проснулись, хотя на самом деле погружаетесь в самую бездонную пучину сна.
Я вообще считаю произведения Гоголя как бы "сновидческими", чья реальность существует по законам сна, то есть не поддается обычной логике.
У Гоголя особая манера заставлять "второстепенных" персонажей выскакивать при каждом повороте пьесы (романа или рассказа), чтобы на миг блеснуть своим жизнеподобием. В "Ревизоре" этот прием обнаруживается с самого начала, когда городничий читает странное письмо своим подчиненным - смотрителю училищ, судье Тяпкину-Ляпкину и попечителю богоугодных дел Землянике.
Давайте обратим внимание на имена, которые дает свои героям автор "Ревизора": "...смотритель училищ Хлопов, судья Тяпкин-Ляпкин и попечитель богоугодных дел Земляника, что это за фамилии? Фамилии, изобретаемые Гоголем, - в сущности клички..."
Мир второстепенных персонажей привлекает меня значительно больше, чем внешнее действие и главные герои, так как "персонажи "Ревизора" реальны лишь в том смысле, что они реальные создания фантазии Гоголя". Напротив, "..потусторонний мир, который словно прорывается сквозь фон пьесы, и есть подлинное царство Гоголя. И поразительно, что все эти сестры, мужья и дети, чудаковатые учителя, отупевшие с перепоя конторщики и полицейские, помещики, пятьдесят лет ведущие тяжбу о переносе изгороди, романтические офицеры, которые жульничают в карты, чувствительно вздыхают о провинциальных балах и принимают приведение за главнокомандующего, эти переписчики и несуществующие курьеры - все эти создания, чья мельтешня создает самую плоть пьесы, не только не мешают тому, что постановщики зовут действием, но явно придают пьесе чрезвычайную сценичность.
На этом не подвластном здравому смыслу заднем плане толпятся не только живые существа, но и вещи, которые призваны играть ничуть не меньшую роль, чем одушевленные лица: шляпная коробка, которую городничий надевает на голову, когда, облачившись в роскошный мундир, в рассеянности спешит навстречу грозному призраку, - чисто гоголевский символ обманного мира, где шляпы - это головы, шляпные коробки - шляпы, а расшитый золотом воротник - хребет человека."
Так передо мной раскрывается совсем иной взгляд на творчество Гоголя и на его конкретное произведение - пьесу "Ревизор". Здесь мы видим совсем иной мир, и дальнейшее его развитие последует в "Мертвых душах".
"Мертвые души”. Согласно общепринятой точке зрения Гоголь - это сатирик. "Мертвые души" - "грандиозное сновидение", а ее герой, Павел Иванович Чичиков - "всего лишь низкооплачиваемый агент дьявола, адский коммивояжер... Пошлость, которую олицетворяет Чичиков - одно из главных отличительных свойств дьявола..."
Обратим внимание на второй план поэмы, который я считаю подлинно Гоголевским, персонажи второго плана утверждают свое существование иногда простейшим способом: используя манеру автора подчеркивать то или иное обстоятельство или условие и иллюстрировать их какой-нибудь броской деталью. Картина начинает жить собственной жизнью. Итак, "Мертвые души" представляют собой "калейдоскопический кошмар, который простодушные читатели много лет кряду принимали за "панораму русской жизни"”
Законченные "Мертвые души" должны были рождать три взаимосвязанных образа: преступления, наказания, искупления. Достигнуть этой цели было невозможно не только потому, что неповторимый гений Гоголя, если бы он дал себе волю, непременно сломал бы любую привычную схему, но и потому, что автор навязал главную роль грешника такой личности (если Чичикова можно назвать личностью), которая до смешного ей не соответствовала и к тому же вращалась в той среде, где такого понятия, как спасение души, просто не существовало."
"Шинель" Гоголя - гротеск и мрачный кошмар, пробивающий черные дыры в смутной картине жизни. Поверхностный читатель увидит в этом рассказе лишь тяжеловесные ужимки сумасбродного шута; глубокомысленный - не усомниться в том, что главное намерение Гоголя было обличить ужасы русской бюрократии. Но и тот, кто хочет всласть посмеяться, и тот, кто жаждет чтения, которое "заставляет задуматься", не поймут, о чем же написана "Шинель". Эта повесть для читателя поистине с творческим воображением!
Мне бы хотелось выявить суть творческого процесса Гоголя, ту движущую силу, что подтолкнула писателя на создание загадочных шедевров.
Абсурд был любимой музой Гоголя, но когда я употребляю термин "абсурд", я не имею в виду не причудливое, ни комическое. У абсурдного столько же оттенков и степеней, сколько у трагического, - более того, у Гоголя оно граничит с трагическим.
Можно заметить, что произведения Гоголя, как и всякая великая литература, - это феномен языка, а не идей.
Гоголь - автор лишь нескольких книг, "Ревизор", "Мертвые души" и "Шинель". Я не идеализирую Гоголя, но восхищаюсь языком Николая Васильевича Гоголя, его фантазией, создавшей неповторимый, "сновидческий" мир его книг.
Вернемся и рассмотрим вторую точку зрения.
С Гоголя именно начинается в нашем обществе потеря чувства действительности, равно как от него же идет начало и отвращения к ней.
После Гоголя стало не страшно ломать, стало не жалко ломать. Таким образом, творец "Мертвых душ" и "Ревизора" был величайшим у нас... политическим писателем.
Гоголь - какой-то кудесник. Он создал третий стиль. Этот стиль назвали "натуральным". Но никто, и Пушкин не создавал таких чудодейственных фантазий, как Гоголь. "Вий" и "Страшная месть" суть единственные в русской литературе, по фантастичности вымысла, повести, и притом такие, которым автор сообщил живучесть, смысл, какое-то странное доверие читателя и свое.
Сущность художественной рисовки у Гоголя заключалась в подборке к одной избранной, как бы тематической черте создаваемого образа других все подобных же, ее только продолжающих и усиливающих черт, со строгим наблюдением, чтобы среди них не замешалась хоть одна, дисгармонирующая им или просто с ними не связанная черта (в лице и фигуре Акакия Акакиевича нет ничего не безобразного, в характере — ничего не забитого). Совокупность этих подобранных черт, как хорошо собранный вогнутым зеркалом пук однородно направленных лучей, и бьет ярко, незабываемо в память читателя.
Гоголь сам не ведал, что творил. В этом неведении, которое я считаю роковым для России, заключается “главная тайна Гоголя”: Он показал всю Россию бездоблестной, — небытием. Показал с такой невероятной силой и яркостью, что зрители ослепли и на минуту перестали видеть действительность, перестали что-нибудь знать, перестали понимать, что ничего подобного “Мертвым душам”, конечно, нет в живой жизни и в полноте живой жизни.
Таким образом, Гоголь непроизвольно создал карикатуру, но в этой непроизвольности была ее сила. Гоголь — пребывал в бесплодных поисках смысла того, что он написал. Он был так же неколебим и устойчив, так же не “сворачиваем в сторону”, как лишенный внутри себя всякого разума и всякого смысла человек, и восхищен бессмысленным восхищением, и горд тоже бессмысленной гордостью.
Уделим некоторое внимание языку Гоголя. Известно, что критики, придерживающиеся точки зрения, что Николай Васильевич Гоголь - представитель "натуральной школы", любят восторгаться языком "Мертвых душ" и других творений, называя его "живым". Хочу поспорить с этим. Как преднамеренно ошибся Собакевич, составляя список мертвых душ, или как Коробочка не понимала Чичикова - это все мы помним в подробностях, прочитав один раз и очень давно; но что именно случилось с Германом во время карточной игры, - для того, чтобы вспомнить это, нужно еще раз открыть "Пиковую даму". И это еще более удивительно, если принять во внимание непрерывное однообразие "Мертвых душ". Всмотримся в течение этой речи - и мы увидим, что оно безжизненно. Это восковой язык, в котором ничего не шевелится, ни одно слово не выдвигается вперед и не хочет сказать больше, чем сказано во всех других. И где бы мы не открыли книгу, на какую бы смешную сцену не попали, мы увидим всюду эту же мертвую ткань языка. Это скорее какая-то мозаика слов, приставляемых одно к другому, которой тайна была известна одному только Гоголю. Не в нашей только, но и во всемирной литературе он стоит одиноким гением, и мир его не похож ни на какой мир. Он один жил в нем; но и нам входить в этот мир, связывать его со своею жизнью и даже судить о ней по громадной восковой картине, выкованной чудесным мастером, - это значило бы убийственно поднимать на себя руку. В этой картине совершенно нет живых лиц: это крошечные восковые фигурки, но все они делают так искусно свои гримасы, что мы долго подозревали, что уж не шевелятся ли они.
Подытоживая, хочу сказать, что мир Гоголя - чудно отошедший от нас вдаль мир, который мы рассматриваем как бы через увеличительное стекло; многому в нем удивляемся, всему смеемся, виденного не забываем; но никогда ни с кем из виденного не имеем ничего общего, связующего, и - не в одном только положительном смысле, но также - в отрицательном.
Гоголь, я могу полагать, был человеком думающим о России, о главных проблемах ее события, стремящийся к добру, высмеивающий несправедливость и зло. Мне импонирует то, что писатель не только рассказывает о героях, но и говорит о своем отношении к ним, передает свои мысли и чувства, вызванные картинами жизни. Поражает богатство авторской интонации - от горького сарказма до высокой патетики – думаю, это связано с многообразием отраженной в поэме российской действительности и соответствует сложности и значительности поднятых в произведении проблем. Часто Гоголь не только обличает пошлость, которой больна Россия, но и утверждает идею о необходимости духовного и нравственного совершенствования человека. Он занят поиском новых форм достойного человеческого существования наполненного, глубоким содержанием, и вовлек в этот поиск меня. Писатель в необыкновенном, преувеличенном показывает повседневность, обыденное и позволяет увидеть то, что «что ежеминутно перед очами и чего не зрят равнодушные очи». Большое значение у Гоголя имеет речевая характеристика героя. Гоголь вводит в авторскую речь слова, выражения, обороты самых широких слоев населения, так же часто использует поговорки. Гоголь часто противопоставлял меткость, образованность языка простого народа ложному изяществу выражений провинциального дворянства. Николай Васильевич писал, что от них не услышишь не одного порядочного русского слова. Речь же самого Гоголя необыкновенно богата и выразительна. В ней много синонимов, каждый из которых несет определенный оттенок, выражает внутреннее состояние действующего лица. Свои гражданско-патриотические идеи Гоголь выражает в лирических отступлениях, используя книжную, архаическую лексику, эмоционально приподнятые эпит6еты, поэтические образы. Своеобразие авторской речи Гоголя состоит в гармоничном сочетании тонкого юмора, острой иронии, соответствующем глубине, многообразию и сложности изображаемой Гоголем действительности и важности поднимаемых им проблем.
Гоголя я полюбила с самого детства, с тех пор, как прочитала "Вечера на хуторе близ Диканьки". На мой взгляд, в этих повестях уже очень сильно заметны те черты творчества Гоголя, которые впоследствии стали основными, характерными. В "Вечерах на хуторе близ Диканьки" автор показывает себя не только обладателем богатой и буйной фантазии, выросшей на почве народных преданий и легенд, но и просто настоящим фантастом. Думаю, что не будет преувеличением назвать Гоголя первым фантастическим писателем России, более того, сюрреалистом в нашей литературе.
На мой взгляд, традиционные трактовки творчества Гоголя обедняют его восприятие, делая его шаблонным. Воспринимать творца и его работы только как явления социального характера было бы крайне упрощенно и, думаю, попросту неверно.
Моя точка зрения является сугубо личной, не претендующей на общепринятую. Но тем не менее, я уверена, что она окажется во многом близка вам, особенно в том, что касается "Мертвых душ". Произведения Гоголя строятся по законам сна. Книги Гоголя - это сновидения реальности.
Ведь бывает, что сон кажется нам столь похожим на явь, что мы начинаем путать их. Вот почему многие критики считают Гоголя реалистическим писателем.
Сон всегда существует на грани с бытием. Образы сна подобны образам реального, но они проходят огромную переработку нашим сознанием. Так и творения Гоголя - сны о реальном, где явь переплетается со сном, выходит за его границы и вновь в него возвращается.
Комментарии